– 3 –
въ мiрѣ запада лицъ прибыло на освященіе. Вскорѣ затѣмъ созданная Iосифом Васильевичемъ церковь была посѣщена императрицей Евгенией причемъ почивший храмоздатель объяснялъ французской монархине не только устройство церкви и значение различных ее принадлежностей, но и отличія, существующие между православной и католической церквами* Из заграничной дѣятельности Іосифа Василъевича мы должны еще упомянуть о высокихъ пастырскихъ попеченияхъ о нашихъ плѣнныхъ. захваченныхъ во время войны на крымском полуостровѣ Іосифъ Василъевичъ добился аудіенции у императора Наполеона-Ш и лично предъ нимъ исходатайствовал имъ многия облегченія и льготы. Не говоримъ уже и о томъ что онъ несколько разъ пріѣзжалъ на небольшой островокъ гдѣ были помѣщены плѣнные, и энергично поддерживалъ в нихъ духъ, преподавая имъ пастырскія утешенiя и снабжая ихъ деньгами и вещами, которыя собиралъ онъ среди немногихъ русскихъ, оставшихся въ Парижѣ во время войны.С тою же цѣлью, онъ не разъ ѣздилъ и въ Англію. С переходомъ Іосифа Василъевича на службу въ Петербургъ в 1867 году начинается новая дѣятелъность почившаго деятельность. ознаменованная важными послѣдствіями длядуховенства и общества. В нынешнемъ номере Русскаго Паломника читатели найдутъ какъ изображение Парижского храма, такъ и снимки съ двухъ великолѣпныхъ картин покойнаго русскаго профессора живописи Боголюбова, и нынѣ находящихся въ этомъ храмѣ. Прежде всего мы должны указать на участіе Іосифа Васильевича в деле преобразованія духовно-учебныхъ заведений совершившегося в 1869 году. Въ созданіи новыхъ уставовъ этихъ заведений он принималъ первостепенное участіе и его имени мы обязаны многими благотворными начинаниями сохранившимися и до сихъ поръ. Онъ высоко поднялъ уровень богословскаго образованія духовнаго юношества дал -сильный толчекъ къ развитію богословской науки, воплотившемуся въ МНОГОЧИСЛЕННЫХЪ магистерскихъ и докторских сочиненияхъ изъ которыхъ многія составляютъ богатый вкладъ в сокровищницу русскаго православнаго богословія и церковной истории, и вдохновили множество лицъ къ просвѣщенному ;ви и къ достойному прохожденію другими профессорского и учительскаго званія. Затѣмъ, какъ предсѣдатель образованного при Святѣйшемъ Синодѣ учебнаго комитета, Іосиф -Васильевичъ твердо и неуклонно шелъ по пути, предназначенного для этого важнаго учрежденія. Сплотивъ всѣхъ членовъ комитета вошедшихъ въ него съ самыми разнообразными стремленіями, въ однородную копорацію, онъ направлялъ ее кь единой цѣли — преуспѣяніго и благу духовной школы ,на точномъ основаніи началъ, установленныхъ новыми уставами и не допускалъ никакихъ въ этомъ отношеніи послаблененій. Наконецъ, Іосифъ Васильевичъ принималъ участіе во всѣхъ предположеніяхъ и мѣропріятіяхъ, кои задумывались или совершалисъ въ то богатое преобразованиями время для возвышенія пастырскаго значенія духовенства и нраветвеннаго преуспѣянія и для улучшенія его материального быта. Во всѣхъ такого рода вопросахъ онъ былъ ответственнымъ и многое прошло непосредственно чрезъ его руки. Но и это не все. Снѣдавшая его жажда дѣятельности и отдатъ на служеніе Церкви и обществу богатыя силы дарованные ему Богомъ, постоянно открывали ему новые для деятельности. и онъ, безъ колебаній и
*) В нынешнемъ номере Русскаго Паломника читатели найдутъ какъ изображение Парижского храма, такъ и снимки съ двухъ великолѣпныхъ картин покойнаго русскаго профессора живописи Боголюбова, и нынѣ находящихся въ этомъ храмѣ..
сомнѣній,устремлялся на нихъ проявляя и тутъ свою ничѣмъ несокрушенную энергию
Создавъ въ 1873 году петербургскій отдѣль общества любителей духовнаго просвѣщенія, Іосифъ Василъевичъ былъ наиболѣе выдающимся въ немъ дѣятелемъ. Проявившееся вскорѣ направленіе дѣятельности этого общества однако не удовлетворяло Іосифа Васильевича. Попытки сближенія съ западными церквами, въ виду старо-католическаго движенія, не могли, по его мнѣнію, привести къ практическимъ результатамъ, и потому ему казалось, что первостепенною задачею общества должна была быть, какъ онъ выражался, внутренняя миссія. Сь этою цѣлью имъ составлены были предположенія, которыя и подверглись всесторониему обсужденію въ совѣтѣ общества. Къ сожалѣнію, предположеніямъ этимъ не суждено было осуществиться, и самое общество закрылось. Но благотворная мыслъ, на которой настаивалъ Іосифъ Васильевичъ, не оставляла его, и вотъ въ 1880 году возникъ въ Петербургѣ проекгь устройства особаго общества, которое было утверждено въ слѣдутощемъ году и получило названіе „Общества распространенія религіозно-нравственнаго просвѣщенія церкви». Іосифъ Васильевичь былъ избрань предсѣдателемъ этого общества, и всѣмъ памятна та необычайная энергія, съ которой онъ организовалъ бесѣды и чтенія по вопросамъ христіанскаго ученія и нравственности. Новообразованное общество поставлено имъ было такъ прочно, что, несмотря на всѣ трудности, оно и донынѣ дѣйствуеть въ высшей степени благотворно, все болѣе и болѣе развивая и разширяя кругъ своей истинно-христіанской дѣятельности. Относясь ко всякому дѣлу съ полной серьезностію и само отверженіемъ, Iосифъ Василъевичъ не ограничивался одничъ только руководствомъ и паправленіемъ новаго общества: онъ самь былъ однимъ изъ наиболѣе энергическихъ его дѣятелей. Онъ бесѣдовалъ непрерывно, и бесѣды его привлекали необыкповенное множество слушателей. Это и неудивительно: Іосифь Васнльевичъ обладалъ рѣдкою способностью говорить понятнымъ языкомъ съ необразованными людьми. Но въ то же время онъ отличался и замѣчателънымъ краснорѣчіемъ, проявлявшимса во всѣхъ его рѣчахъ, которыхъ никто не произнесъ столько. какъ онъ. И рѣчи эти никогда не излагалисъ предварительно на бумагѣ. Каждая изъ нихь была то блестящей, то простой и ясной импровизаціей. Говорить ли еще о тѣхъ тоже многочисленныхъ бесѣдахь, которыя онъ велъ въ частныхъ собраніяхъ? Мы много слышали отъ присутствовавшихъ о полныхъ ума, силы и наглядности бесѣдахъ его, которыя онъ сряду нѣсколько зимь велъ въ салонахъ княгини Шаховской въ самый разгаръ увлеченія нашего высшаго общества лжеученіями и пустословіемъ пресловутаго, но нынѣ совсѣмъ забытаго, лорда Редстока. А затѣмъ, сколькими отдѣльными бесѣдами дарилъ онъ разныхъ лицъ изъ того же высшаго круга, въ минуты ихъ сомнѣній, или семейныхъ испытаній! Сколько людей принималъ у себя дома, давая имъ наставленія, совѣты и утѣшенія!… И посреди такой громадной, всепоглощающей дѣятельности, Іосифъ Васильевичъ не пренебрегалъ болѣе мелкими по виду, но въ сущности въ высшей степени плодотворнымй трудами, и можно было только удивляться, какъ онъ находилъ еще для нихъ время. Довольно упомянуть о томъ, что этотъ великій дѣятель Церкви и общества, занимавшій такое видное мѣсто въ церковномъ управленіи, не пренебрегъ обязанностями простого законоучителя въ одномъ дѣтскомъ пріютѣ и регулярно являлся на уроки, а затѣмъ и на экзамены, гдѣ, въ присутствіи пріютскихъ властей, производились испытанія маленькимъ ученицамъ по закону Божію. Онъ даже съ особою любовію говорилъ объ этихъ занятіяхъ и его нескончаемо ра-
– 4 –
Проповѣдь съ лодки (Картина Боголюбова).
довали успѣхи дѣвочекъ, которыя всегда съ нетерпѣніемъ ожидали его простыхъ, доступныхъ ихъ дѣтскому разумѣнію и отечески-сердечныхъ бесѣдъ. Кончина Іосифа Васильевича произвела громадное впечатлѣніе въ Петербургѣ. Начиная съ высшихъ государственныхъ сановниковъ п оканчивая простыми людьми, всѣ съ одинаковымъ чувствомъ тяжелой утраты стекались къ его гробу для поклоненія. Самое отпѣваніе въ Свято-Духовской церкви Александро-Нсвской лавры было совершено съ небывалою торжественностію:Светѣйшій Синодъ, въ полномъ составѣ своихъ членовъ. принялъ въ немъ участіе. Тѣло Іосифа Васильевича погребено на одномъ изъ лаврскихъ кладбищъ.
Фрагменты росписи Парижской церкви.
ГОДЪ НА КРАЙНЕМЪ СѢВЕРЪ.
Поѣздка въ Островное. — Чукчи. — Эпидемія. — Чукотскій эремъ ѣдетъ въ Нижнеколымскъ.
авно (запись от 27февраля) уже собирался я на р. Ашой, къ чукчамъ; наконецъ, въ концѣ февраля, рѣшилъ болѣе не откладывать дѣла въ долгій ящикъ. Цѣлыхъ два дня снаряжался я въ далекое путешествіе и только 27 числа выѣхалъ изъ Нижнеколымска, простившись съ семействомъ. По милости Божіей, путешѣствіе началось благополучно;собаки рѣзво мчались по гладкой дорогѣ, и уже къ вечеру первого дня я доѣхалъ до Сухаго Анюя.Здѣсь есть становище одннадцати юкагировъ. Они всѣ изъ разныхъ семействъ — сборная братія. но живутъ между собою въ полномъ согласіи. Всѣ тѣснятся въ одной хижинѣ, низкой и дымной, съ кусками льда вмѣсто оконъ: Юкагиры приняли меня очень радушно,— надо замѣтить, что всѣ юкагиры отличаются гостепріимствомъ,—и стали угощать меня самымъ лучшимъ, что только у нихъ было: настрогали мерзлой рыбы, сварили налима, изжарили харіуса*), предлагали, было, даже дичины, но я отказался, ссылаясь на уставъ сырной седмицы. Одно бѣда,—за обѣдомъ не было ни хлѣба, ни соли,— бѣдняки-хозяева не имѣли срѣдествъ допустить у себя такую роскошь. Пообѣдавши, или, лучше сказатъ, поужинавши, мы съ удовольствіемъ заснули на нарахъ, которыя предложили намъ гостепріимиые хозяева, сами улегшіеся какъ попало на земляномъ полу избушки. За ночь подъѣхало еще нѣсколько путниковъ,—это были торговцы, крестьяне и мѣщане, пробиравшіеся къ чукчамъ въ Островное**). Туда-же пробирался и я, такъ промышляютъ охотою и рыбною ловлей. что на слѣдующее утро насъ выѣхала ужѣ цѣлая партія въ четырнадцать человѣкъ. Слѣдующій ночлегъ, вечеромъ 28 февраля, былъ на Мунгалѣ. Это—громадный, поросшій лѣсомъ, утесъ, находящійся на Сухомъ Анюѣ. На его вершинѣ раскидано девять полуразвалившихся балаганчиковъ,—поселеніе юкагировъ, давнымъ-давно уже оставленное. Выбравъ лачужку, лучше другихъ сохранивяіуюся, мы остановілисъ здѣсъ на ночь. Вечернюю трапезу нашу составляла неизмѣнная рыба въ разныхъ видахъ; впрочемъ я угостилъ своихъ спутниковъ кирпичнымъ чаемъ, а одинъ изъ нихъ, мѣщанинъ, вмѣсто десерта, предложилъ бывшіе у него въ запасѣ ржаные пирожки на рыбьемъ жирѣ. Послѣ ужина легли спать на оленьихъ шкурахъ, подъ заячьими одѣ-